Трудолюбивая французская Овернь не умеет рядиться в наряды, годные для глянцевых страниц. Вулканический темперамент удерживает ее в стороне от ярмарки тщеславия французских регионов.
А между тем в Оверни (фр. Auvergne [oˈvɛʀɲ], окс. Auvèrnhe) есть все, чтобы покорить туристов: сюрреалистические пейзажи, горнолыжные курорты, целебные воды, выдержанные сыры и драгоценные камни. Давайте узнаем что там можно посмотреть и чем заняться путешественнику!
Французская Шотландия
К Оверни так и льнут диковинные географические сравнения: «французская Шотландия», «галльская Новая Зеландия»… Словно cтрана Оз, она отгорожена от остальной Франции с ее лавандой, сидром и круассанами цепью гор. Притом гор чисто французского пользования, в отличие от Альп и Пиренеев.
Когда в 1858 году до Клермон-Феррана, столицы Оверни, дотянули рельсы, регион стал стремительно пустеть. Все трудоспособные жители с минимумом амбиций рванули в Париж.
Благодаря им Овернь при всей своей замкнутости остается одним из самых легко идентифицируемых регионов страны. Заслышав это название, француз сразу выдаст набор ассоциаций: вулканы, ветра, коровы, аметисты, скупердяи, сырный суп, рудники и «Мишлен».
Создание завода по производству шин в 1889 году стало спасением для местности, где остались одни одичалые коровы салерской породы.
И хотя на внешнем виде Клермон-Феррана развитие «Мишлена» отразилось не самым благоприятным образом (до сих пор он у многих ассоциируется с промзонами и фабричными трубами), поезда в Париж уходили уже не такими переполненными.
Города и веси
Сегодняшний Клермон-Ферран — динамичный мегаполис с культом регби, неспокойными окраинами и ночной жизнью, бурлящей вокруг кафедрального собора из черного вулканического базальта. Место, в общем, для своих. Для туристов южнее хранят городок Ле-Пюи-ан-Веле — растрескавшийся сувенир из Средневековья с мануфактурами и мельничными колесами.
«Столица чечевицы» — так называют его в путеводителях. Сытными бобами, сваренными со шкварками, луком и морковью, набивали желудки паломники, которые стартовали отсюда по пути святого Иакова, ведущему к мощам апостола в испанском Сантьяго-де-Компостела.
Кроме таверн и гостиниц для благочестивых странников, в Ле-Пюи-ан-Веле процветали аптеки, торговавшие снадобьями из высокогорных трав. Особенно хорошо велейцам удавался отвар вербены.
Здешние историки проследили ее использование вплоть до галлов, а популяризаторы предположили, что она и была основным ингредиентом магического энергетика из комиксов про Астерикса и Обеликса.
Современное зелье делают так: 32 травы с большой долей вербены настаивают на спирту, затем дистиллируют в медном аламбике и выдерживают в дубовых бочках. Ярко-зеленый ликер «Велейская вербена» отлично идет как дижестив и чувствуется во многих местных десертах — суфле, макарон, мороженом.
Вулканы
Оранжевое пятно с топографической карты на деле состоит из десятков потухших вулканов. Гигантские «пузыри» земной коры в убранстве полевых цветов и есть главный аттракцион региона.
Для наглядности один из них — Ламптежи — специально выпотрошили для туристов. Точнее потрошить его стали еще после Второй мировой, добывая вулканический шлак для нужд строительства и химической промышленности.
Работы обнажили слоистый «сэндвич» из разноцветных пород, и срывать такую красоту стало жалко. По благоустроенном у кратеру можно пройтись пешком, испачкав ботинки в красной пыли, посмотреть на экстракторы, похожие на пауков-трансформеров, а также застрять в подземелье из-за обвала (мероприятие плановое, всех «шахтеров» спасут).
Даже в начале нашей эры, когда «пузырчатые» панорамы были доступны лишь немногим смельчакам, готовым часами трястись на мулах ради умопомрачительного вида, лавовый купол Пюиде-Дом почитался священным.
На его вершине находятся руины храма Меркурия, крупнейшего религиозного сооружения римской Галлии.
Любители трекинга поднимаются к ним за два-три часа теми же тропами, какими ходили друиды и легионеры. А те, кто ищет впечатлений без нагрузок, въезжают на вершину в поезде с панорамными окнами Panoramique des Domes за 15 минут.
Замки и крепости
Во времена феодальной раздробленности ландшафт Оверни пользовался большим спросом у локальных суверенов: на потухших вулканах росли замки один другого сердитее. Крепость Мюроль — идеальный пример устрашающей средневековой архитектуры, которая совсем не про колонны и эркеры, а про контроль, холод и осаду.
Заложенная в XII веке, крепость расцвела при Гийоме II де Мюроле. Этот хозяйственник, здравствовавший 90 лет, расширил и обустроил фамильный замок, напичкав его всеми оборонительными и интерьерными совершенствами своего времени.
Но главное — оставил потомкам подробнейшие дневники и бухгалтерские книги, по которым медиевисты воссоздали крепостной быт XIV–XV века.
Отели в г. Аверн: Популярные
| Отель | Звездность | Скидка | Цена до скидки | Выберите даты |
|---|---|---|---|---|
| Gîtes de la Grande Ferme | ★★★ | - | - | Посмотреть отель |
Сегодня в Мюроле его можно буквально пощупать руками, ну или как минимум попозировать в княжеских покоях на фоне кровати, прибранной медвежьей шкурой. Или возле катапульты.
С крепостной стены как на ладони видно долину, взгорья и перекрестия дорог — панораму, которой наслаждался Гийом де Мюроль, попивая из фляги маконское вино во время вечернего осмотра башен.
Вольфрам и каолин
В 2017 году сообщество кладоискателей взбудоражили публикации о «ручье, полном сапфиров» в окрестностях коммуны Исуар. Драгоценная «начинка» Оверни не сюрприз для геологов: там, где есть вулканы и реки, будут и залежи ценных минералов. Топазами и гранатами региона Веле издревле украшались короли Франции.
Но как это часто бывает, исконные владельцы недр редко наживаются на них, а чаще почитают хорошей долей работать у прозорливого промышленника, скупившего их земли за бесценок.
Коренные овернцы даже не успели удивиться, когда в 1860-х годах на вчерашних пастбищах разверзлись рудники под эгидой международных корпораций.
Там предлагали неплохое жалование. Ах, если б шахтеры знали, сколько на самом деле стоят турмалины и аметисты, которые они поднимают в виде бесформенных черных глыб! Кроме драгоценных камней, вулканическая активность нафаршировала оверньскую землю полезными ископаемыми.
Открытие залежей вольфрамовой руды приблизило эру искусственного освещения (из нее делалась нить внутри лампочки), каолин оказался незаменимым в отливке унитазов и кафеля.
И снова подземными богатствами Оверни пользовались в передовых городах Франции и за рубежом; в домах шахтеров и пастухов сантехника и лампочки были диковиной до второй трети ХХ века.
Фотогеничные минералы лежат в каждой сувенирной лавке Оверни. Они продаются поштучно и в коллекционных коробочках, отшлифованные, на стеклянной подставке и в шершавой скорлупе — вещественные доказательства несметных сокровищ, которыми Овернь так несмело пользуется.
Термы и трассы
Когда рынок ископаемых был поделен, и экскаваторный бум стал спадать, вулканы снова подбросили местному населению выигрышный билет. Оказалось, что покатые склоны удобны для лыжников, а их нервным женам полезна вода, отфильтрованная слоями магматических пород.
Рядом с рудниками стали строиться курортные станции с казино и отелями в стиле неоготики, а также питьевые павильоны в стиле ар-нуво. Термальная станция Виши приглянулась последнему самовластному правителю Франции Наполеону III.
Он с удовольствием проводил в городке императорский отпуск и застроил его альпийскими шале, напоминавшими ему об отрочестве в Швейцарии.
Однако настоящим пионером курортной истерии в Оверни стал Мон-Дор. С 1830-х годов его бальнеологическая лечебница принимала азиатских принцев, американских промышленников, европейских интеллектуалов.
Горнолыжная инфраструктура стала развиваться в 1870-е: Мон-Дор оказался третьей по дате обустройства горнолыжной станцией Франции (после Шамони и Межева) и первой, где появился фуникулер на электрической тяге. Шикарные отели с башенками и террасами потеснили дома горняков.
В них по сей день царит вальяжная атмосфера охотничьего домика: шкуры, рога на стене, пылающий камин, подогретое вино, резвящиеся дети, старые добродушные собаки у входа и ключи с тяжелыми кожаными брелоками.
Сыры и черника
Простодушные овернцы никогда не гнались за изысками тонкоусых кулинаров. Зато на высокогорных лугах свою «высокую кухню» находили коровы. Две породы — салерская (с рогами словно руль у мотоцикла) и феррандская (в ярко-рыжих кляксах) — обеспечили региону славу одного из самых сырных во Франции.
Ярко-желтый канталь, густо сбитый салер, слегка резиновый сен-нектер, похожий на заснеженный вулкан Гаперон, несколько видов нежно-заплесневелого блё, дырчатый шамбера, деликатный Фурмд’Амбер, крепкокожий томм, павен с красной корочкой, коровья и козья фуштра… Берите сырную тарелку — не ошибетесь!
В холодное время года сырная тарелка уступает место алиго — в расплавленный томм добавляют картофель, чеснок и сметану и подают немедленно с огня, в той же закопченной кастрюле и с той же деревянной ложкой, которая использовалась при готовке.
Собственно, качество блюда оценивается по тому, сколь длинно его желтое полотно растянется между кастрюлей и ложкой.
Тут можно было бы заявить, что Овернь, родина самого именитого гастрономическо го гида, не родила блюд высокой кухни. Но сегодня это будет уже неправда.
Режис Маркон, обладатель трех звезд «Мишлен» и «Золотого Бокюза», хоть и родился южнее номинальных границ Оверни — в Верхней Луаре, за вдохновением не раз обращался именно к региону вулканов.
Одно из коронных блюд его ресторана в Сен-Боне-ле-Фруа — желе из вербены и засахаренной велейской чечевицы. Современные кладоискатели едут в Овернь, привлеченные рассказами о заброшенных замках и сапфировых ручьях. Три с половиной часа от Парижа — и такие возможности!
И может статься, что металлоискатель и древняя карта на самом-то деле им мало пригодятся, зато точно понадобится крепкий желудок для сырных тарелок, крепкие ноги для прогулок по вулканам и крепкий штатив, чтоб фотокамера не дрожала под ветром.
